Медиа

Что пишут: об исламизме в Европе и «ведущей культуре» в Германии

От 30.10.2020

Французский учитель Самуэль Пати был убит 16 октября 2020 года. Убийца — 18-летний мусульманин чеченского происхождения — «покарал» Пати за то, что на уроках тот демонстрировал карикатуры на пророка Мухаммеда из сатирического журнала Charlie HebdoCharlie Hebdo — французский сатирический журнал левого толка, известный комическими зарисовками и карикатурами на актуальные политические темы. Основан в 1970 году. Многие выпуски журнала становились поводами для скандалов, в том числе международных. Особое возмущение среди верующих мусульман вызывали карикатуры на пророка Мухаммеда. В январе 2015 года редакция журнала подверглась террористической атаке, в результате которой погибло 12 человек. После этого по всему миру прошли акции под лозунгом «Je suis Charlie» («Я — Шарли»). 16 октября 2020 года мигрант чеченского происхождения убил французского учителя Самуэля Пати за то, что тот демонстрировал карикатуры из журнала на своих уроках. — как пример свободы слова. Демонстративно жестокое убийство Пати, который был обезглавлен, не только шокировало Европу, но и заставило западных интеллектуалов вновь задаться «проклятым вопросом» XXI века: не бывает ли толерантности слишком много? Не оборачивается ли представление об абстрактной равноценности всех культур игнорированием реальной опасности радикального исламизма, который сам не отличается ни малейшей терпимостью?

В Германии этот спор вернул в публичный дискурс концепт «ведущей культуры»«Ведущая культура» (нем. «Leitkultur») – понятие, предложенное в 1996 году немецко-арабским социологом Бассамом Тиби, предполагающее общую, доминирующую систему ценностей: составной термин начинается с корня «leit», что с немецкого дословно переводится как «руководящий», «направляющий». В Германии это понятие получило огласку после того, как Фридрих Мерц использовал его в своей статье на «Die Welt», описывая современную ситуацию в стране. По мнению политика, следовало избегать политики мультикультурализма и контролировать ассимиляцию приезжих по принципам «свободолюбивой немецкой ведущей культуры» («freiheitliche deutsche Leitkultur»).  (нем. Leitkultur), распространившийся на рубеже 1990-х и 2000-х годов в противовес идее мультикультурализма. Критики обвиняли сторонников ее продвижения на государственном уровне в нетерпимости и попытке подменить интеграцию мигрантов подавлением их идентичности. Теперь очередь самих критиков: их обвиняют в преуменьшении опасности «параллельных сообществ», отвергающих принятые в Германии и остальной Европе либеральные нормы. 

Вероятно, дискуссии будут только обостряться с выходом французских событий на международный уровень. Президент Франции Эммануэль Макрон назвал убийство Пати «типичным исламистским терактом», а также обвинил во всем «религиозных сепаратистов», не желающих жить по законам светского демократического общества и зависящих от «иностранных влияний». За этим последовали массовые акции протеста во множестве мусульманских стран, а президент Турции Реджеп Эрдоган даже посоветовал Макрону «лечить голову». Но что страшнее всего — за этим всем последовало убийство еще трех человек в базилике Нотр-Дам в Ницце. 

Как должна реагировать на происходящее Европа, обсуждают немецкие журналисты и интеллектуалы.

Источник dekoder

Die ZeitDie Zeit (в переводе «Время») — немецкая еженедельная газета, выходящая в Гамбурге с 1946 года. Тираж превышает 500 тысяч экземпляров, число посетителей сайта составляет около 12 миллионов человек. Считается либеральным изданием с уклоном в левый либерализм. В то же время предоставляет площадку авторам разных взглядов и традиционно делает упор на большим аналитических статьях. : Время дать отпор Эрдогану

Публичная перепалка Эрдогана и Макрона не могла не затронуть Германию, для которой отношения с президентом Турции — давно болезненная тема. Силу «иностранных влияний», о которых говорил Макрон, ФРГ испытала на себе. Выходцы из Турции остаются крупнейшей диаспорой в этой стране, и за Эрдогана они голосуют даже активнее, чем в самой Турции. Тем временем всей своей политикой турецкий президент демонстрирует, что не собирается отступать от своего авторитарного курса, и более того — шантажирует Европу новым миграционным кризисом. Журналист Ульрих Ладурнер радуется тому, что немецкие власти поддержали Макрона в конфликте с Эрдоганом. Правда, что делать с сохраняющейся зависимостью Европы от президента Турции, он не объясняет — и лишь советует не отступаться от своих ценностей до момента, «когда Эрдогана не будет».

Deutsch
Original
Если Франция уже давно находится в открытой конфронтации с Эрдоганом, то немецкое правительство до последнего старалось сохранять сдержанность. Теперь это, очевидно, в прошлом. Похоже, Берлин тоже занял более жесткую позицию. Отношения с Турцией могут быть важными, и все же солидарность с Францией значительно важнее. Именно такой сигнал посылает Европа, выражая поддержку Макрону. И для таких сигналов сейчас самое время. Ведь многие годы Эрдоган пытается экспортировать собственную антидемократическую политику в Европу. Его экспансионистские устремления затрагивают Средиземное море, Ближний Восток и Центральную Азию. Он использует беженцев и мигрантов. Он хочет запугать и шантажировать Европу.
Während Frankreich schon seit Langem im offenen Streit mit Erdoğan liegt, war die deutsche Bundesregierung bisher immer um Mäßigung bemüht. Damit ist es nun offenbar vorbei. Auch Berlin scheint sich zu einer härteren Haltung durchgerungen zu haben. Das Verhältnis zur Türkei mag wichtig sein, doch viel wichtiger ist die Solidarität mit Frankreich. Das ist die Botschaft hinter der europäischen Unterstützung für Macron. Und es ist höchste Zeit für solche Botschaften. Denn Erdoğan versucht seit Jahren, seine antidemokratische Politik über bestimmte Religionsverbände nach Europa zu exportieren, er betreibt eine aggressive Expansionspolitik im Mittelmeer, im Nahen Osten und in Zentralasien, er instrumentalisiert Flüchtlinge und Migranten. Er will Europa einschüchtern und erpressen.

оригинал, опубликован 27.10.2020

Migazin: Не стоит забывать, где заканчивается твоя свобода

Макрон назвал покойного учителя Пати «воплощением республики», но некоторые немецкие публицисты, осуждая его зверское убийство, предлагают не восторгаться действиями, которые стали поводом для преступления. В статье для онлайн-журнала MigazinMigazin — онлайн-журнал, созданный в 2010 году для освещения тем, связанных с миграцией и межкультурной коммуникацией. Был отмечен престижной журналистской премией Grimme за освещение миграционной темы не только с научной точки зрения, но и с позиции самих мигрантов. Ежемесячное число читателей, по данным редакции, достигает 300 тысяч человек. , посвященного теме миграции и межкультурной коммуникации, историк и этнолог Свен Бенсманн утверждает, что на своих занятиях Пати не учил свободе слова, а наносил тяжкое оскорбление мусульманам.

Deutsch
Original
Любой, кто сегодня демонстрирует те самые карикатуры на Мухаммеда, обязан отдавать себе отчет в том, что он не просто наносит тяжелейшее оскорбление какой-то части своих сограждан, но и разжигает ненависть — пусть и в первую очередь к самому себе. Конечно, необходимо осудить применение насилия. А тот факт, что преступник уже мертв, — наверняка не худший вариант разрешения подобной ситуации, хоть я сам и отвергаю принципиально смертную казнь. Но тут хочется образно сказать: «Твоя свобода заканчивается там, где начинается мой нос». Французский учитель не остановился перед целым рядом носов, так что не стоит удивляться, что среди миллионов оскорбленных нашелся в конце концов тот самый (окажись он нацистом, наверняка говорили бы о «преступнике-одиночке»Преступник-одиночка (нем. Einzeltäter) — термин, которым немецкая полиция традиционно называет преступника, чьи связи с какими-либо организованными структурами не установлены. Поскольку довольно часто такие связи в итоге находили, постепенно этот термин стал клише и насмешкой над полицией. Прочитав или услышав о том, что преступление совершено «одиночкой», многие автоматически считают, что на самом деле за ним стоит какая-то организация. и только о «предположительно политической мотивации», а не о теракте), который совершил омерзительное и самое крайнее из возможных преступлений.
Wer heute die Mohammed-Karikaturen zeigt, weiß und muss wissen, dass er einen Teil seiner Mitbürger damit auf das Schärfte beleidigt und Hass schürt – wenn auch in erster Linie auf sich selbst. Natürlich ist das Verfallen auf Gewalt verurteilenswert und dass der Täter mittlerweile tot ist, ist sicher auch nicht die schlechteste Auflösung der Situation, selbst wenn ich die Todesstrafe grundsätzlich ablehne – aber um es mal bildlich auszudrücken: „Deine Freiheit endet da, wo meine Nase beginnt.“ Jener französische Lehrer hat vor einer Reihe Nasen keinen Halt gemacht, sodass sich unter Millionen Beleidigten irgendwann ein Einzelner (bei einem Nazi würde man wohl von einem „Einzeltäter“ und einem „möglichen politischen Hintergrund“ – und nicht eben von einem Terroristen – sprechen) gefunden hat, der sich zur verachtenswerten, extremsten aller Taten hat verleiten lassen.

оригинал, опубликован 20.10.2020

Spiegel Online: Не надо переворачивать все с ног на голову

Мнения, подобные высказанному Бенсманном, вызвали ответную критику. Их сравнили с виктимблеймингом — обвинением жертвы. По мнению блогера и журналиста Саши Лобо, некоторые левые вовсе не ищут глубинные причины преступлений, как им самим кажется, а снимают ответственность с их виновников.

Deutsch
Original
Интересно, что некоторые заявления с левого фланга повторяют те шаблоны, которые используют в своих соцсетях сами исламисты. Тысячи пользователей французских соцсетей после парижского теракта распространяли теорию, что теракт был инсценирован Западом, чтобы «подорвать репутацию ислама». Или чтобы «отвлечь от настоящих проблем». 

Мы имеем дело с типичным для исламистов перевертышем: жертва и преступник меняются местами. Этот прием очень любят и правые экстремисты. С одной стороны, такой перевертыш обычно сопровождает банальные конспирологические теории. С другой — он крайне опасен, поскольку позиция жертвы служит оправданием насилия. Ведь жертвы, согласно почти любой этической шкале, имеют право на самооборону.

Interessanterweise decken sich manche linke Einlassungen mit den MuSternStern — один из самых популярных в Германии еженедельных журналов. Основан в 1948 году в Ганновере, крупнейший скандал в его истории — издание поддельных «Дневников Гитлера» в апреле 1983 года, которое до сих пор считается одним из самых тяжелых моментов в истории современной немецкой журналистики. Одна из главных особенностей современного Stern — упор на качественную фотожурналистику. Розничный тираж — 422,1 тысячи экземпляров, общее число читателей — около 5 миллионов., die von Islamisten selbst im Netz verwendet werden. In französischen sozialen Medien verbreiteten Tausende Menschen nach dem Pariser Anschlag die Behauptung, das Attentat sei vom Westen inszeniert, um "den Islam in Verruf zu bringen". Oder um "von den wahren Problemen abzulenken".

Es handelt sich um eine islamistische Täter-Opfer-Umkehr, die ähnlich auch bei Rechtsextremisten beliebt ist. Sie geht einerseits einher mit einer großen Nähe zu Verschwörungstheorien und ist andererseits auch brandgefährlich, weil die Opferhaltung oft als Rechtfertigung für Gewalt dient. Denn Opfer dürfen sich nach ungefähr jedem moralischen Empfinden noch stets selbst verteidigen

оригинал, опубликован 21.10.2020

Die Welt: Преступления во Франции — зловещий сигнал и для нас

Немецко-британский журналист Алан Позенер также уверен, что угрозу демократии несет любой расизм — не только антиисламский, но и антиисламистский. «Когда же немецкие левые откажутся от избирательности собственного взгляда?» — задается он вопросом в статье для Die Welt.

Deutsch
Original
Свобода вероисповедания и религиозных практик — включая те, которые не пользуются одобрением большинства, — по праву считается важной ценностью, которая, разумеется, должна распространяться и на исповедующих ислам. А вот свободу критиковать религию — когда эта критика обращена на ислам — защищают только правые. И кто же захочет встать в один ряд с этими людьми, которые даже не могут признать ислам одной из составляющих Германии? Этот-то раскол в обществе и используют враги свободы. Только защищая оба права — исповедовать религию и критиковать ее, — мы сможем эффективно противостоять носителям темного мировоззрения.
Wenn die Freiheit der Religionsausübung – einschließlich einiger Praktiken, die von der Mehrheit nicht gutgeheißen werden – zu Recht als hohes Gut geachtet wird, die selbstverständlich auch für Muslime gelten muss, die Freiheit der Religionskritik aber nur noch auf der Rechten verteidigt wird, wenn sie den Islam betrifft: Wer will sich schon mit Leuten gemein machen, die ihrerseits nicht wahrhaben wollen, dass der Islam zu Deutschland gehört? Die Feinde der Freiheit nutzen die Spaltung der Gesellschaft. Nur wer beides – die Religionsfreiheit und die Freiheit der Religionskritik – verteidigt, kann den Dunkelmännern wirksam begegnen.

оригинал, опубликован 19.10.2020

Der Spiegel: Левым следует прервать молчание

Даже сочувствующие журналисты призывают левых провести четкую границу между толерантностью ко всем культурам и терпимостью к преступным деяниям радикальных представителей некоторых из них. Иначе левые будут легкой мишенью для крайне правых, которые обвиняют их в недооценке исламистской угрозы — невольной, а то и злонамеренной — в борьбе против националистических идей и политических сил.

Deutsch
Original
Наряду с редкими проявлениями искреннего сочувствия в Германии в основном звучат голоса с крайне правого фланга, упрекающие леволиберальный лагерь в тайных, но жарких симпатиях к исламистам. В считанные дни зверское убийство человека становится поводом для соревнования в политическом танце «Лимбо» с давно известными правилами: кто опустится ниже, еще ниже, кто сумеет проползти под самой низкой планкой?

Адекватна ли такая реакция на события? Безусловно, нет. И уж левым политикам в особенности следовало бы прервать неприлично затянувшееся молчание. Не потому, что к этому их принуждают критики справа с их предсказуемыми аргументами. Левые должны заговорить, потому что это именно их ключевые ценности топчет ногами, режет ножами, взрывает динамитом каждый террористический акт.

Neben wenigen Stimmen der ehrlichen Empathie melden sich in Deutschland bislang vor allem einige Rechtsaußen zu Wort, die dem links-liberalen Lager vorwerfen, es würde insgeheim mit Islamisten kuscheln. Die bestialische Tötung eines Menschen verkommt so innerhalb weniger Tage zur politischen Limbostange, mit der auf dem politischen Parkett nach bekannten Regeln zum Tanz aufgefordert wird.

Ist das ein angemessener Umgang mit der Situation? Natürlich nicht.

Insbesondere die politische Linke sollte ihr unangenehm auffälliges Schweigen beenden. Nicht, weil sie von rechts mit durchschaubaren Argumenten dafür kritisiert wird. Sie muss das Wort erheben, weil es auch und insbesondere ihre proklamierten Werte sind, die bei ausnahmslos jedem Terroranschlag mit Füßen getreten, mit Messern erdolcht und mit Sprengsätzen in die Luft gejagt werden.

оригинал, опубликован 21.10.2020

Deutschlandfunk: Нам нужна «ведущая культура»

Термин «ведущая культура» в конце 1990-х годов впервые ввел в употребление немецкий политолог сирийского происхождения Бассам ТибиБассам Тиби (нем. Bassam Tibi, род. в 1944) — немецкий политолог и философ сирийского происхождения. В 1962 году переехал в Германию. Будучи верующим мусульманином, критикует исламский фундаментализм и считает его не религиозным учением, а радикальной антиглобалистской идеологией. В то же время выступает за реформу ислама в сторону большей открытости и демократизации. Полагает, что Европа должна сформулировать принципы своей «главенствующей культуры» (именно он ввел этот термин), которые помогли бы адаптироваться новым мигрантам., который считал, что ее нужно четко обрисовать, чтобы дать ориентиры мигрантам, прибывающим в Германию. Тиби говорил о «ведущей европейской культуре», один из лидеров христианских демократов Фридрих МерцФридрих Мерц (нем. Friedrich Merz, род. в 1955) — немецкий экономист и политик от Христианско-демократического союза. С 1994 по 2009 годы был депутатом Бундестага, где с 2000 по 2002 год возглавлял фракцию ХДС. С июня 2019 года — вице-президент экономического совета ХДС. Считается лидером либерально-консервативного крыла партии, оппонентом Меркель по многим вопросам. Мерц выступает за либерализацию экономики и, в том числе, за сокращение социальных выплат. (и ныне кандидат на пост председателя этой партии) в начале 2000-х годов — о немецкой, увязывая ее распространение с ограничением на иммиграцию. За это его обвинили в национализме и империализме, и на некоторое время спор был закончен (хотя сам термин парадоксальным образом попал в партийную программу ХДС/ХССХристианско-демократический союз/Христианско-социальный союз (ХДС/ХСС) — крупнейшая политическая партия Германии, созданная после Второй мировой войны. Организована как блок двух независимых сил — общегерманского ХДС и баварского ХСС. ХДС не выдвигает своих кандидатов на выборах в Баварии, а ХСС — в других частях страны, лидер ХДС становится канцлером, если блок побеждает на выборах в Бундестаг. Большинство послевоенных канцлеров Западной Германии, а потом единой страны представляли именно это блок, в том числе Ангела Меркель.). Последним, кто попытался вернуть эту дискуссию в публичную плоскость, был в 2017 году министр внутренних дел Томас де МезьерТомас де Мезьер (нем. Thomas de Maizière, род. в 1954) — немецкий политик, член Христианско-демократического союза, министр внутренних дел Германии в 2009–2011 годах и в 2013–2018 годах, министр обороны в 2011–2013 годах. В качестве главы МВД предлагал усилить государственный контроль над интернетом, а также увеличить численность правоохранительных органов, занятых борьбой с терроризмом. Во время миграционного кризиса 2015 года был подвергнут критике за то, что не смог обеспечить подотчетные ему ведомства, занятые проблемой миграции, достаточными ресурсами. В 2017 году он опубликовал статью с попыткой описать «главенствующую культуру» Германии, но вновь был резко раскритикован за «неоимпериализм».. Но и его попытка сформулировать десять основополагающих принципов «ведущей культуры», среди которых были терпимость, всеобщее образование, особое отношение к Израилю,  тоже была резко раскритикована.

Ахмад Мансур — психолог, уроженец Израиля арабского происхождения и гражданин Германии. На конференции по вопросам интеграции в эфире Deutschlandfunk он предлагает радикально новую точку зрения на этот спор.

Deutsch
Original
«Ведущая культура» — это Основной законКонституция Германии исторически носит название Основного закона (Grundgesetz), поскольку он был в принят в 1949 году в ФРГ и изначально считался временным документом вплоть до объединения Германии. Однако в итоге он продолжил действовать и после присоединения к ФРГ земель бывшей ГДР. Для того, чтобы сделать невозможным реставрацию диктатуры, авторы Основного закона уделили большое внимание статьям, посвященным правам человека, которые не могут быть упразднены. Многие страны ориентировались на Основной закон при концепции своих конституций. В индексе верховенства закона организации World Justice Project Германия находится на 6-ом месте из 126-и стран (Россия на 88-ом). , свобода выражения своего мнения и равноправие. Мы должны согласиться, что не можем допустить никаких компромиссов, затрагивающих эти ценности. Только общность ценностей создает общество. А иначе вся «культура гостеприимства»Культура гостеприимства (нем. Willkommenskultur) — провозглашенная правительством Германии политика помощи и содействия беженцам, прибывшим в страну. Цель этой политики — обеспечение комфортных условий жизни в Германии, особенно в первые годы после прибытия. Противники миграционной политики Меркель используют этот термин исключительно в ироническом смысле. — это всего лишь обман или самообман людей, которые хотели бы быть высокоморальными, но на самом деле живут в блаженной иллюзии, оставляя других прозябать в параллельной вселенной с их ценностями.
Leitkultur ist das Grundgesetz, die Meinungsfreiheit und Gleichberechtigung [...] Wir müssen uns darauf einigen, dass diese Werte unverhandelbar sind. Nur eine Gemeinsamkeit von Werten schafft eine Gesellschaft. Ansonsten ist Willkommenskultur nur Augenwischerei von Menschen, die moralischer sein wollen, aber letztendlich leben sie in ihrer heilen Welt, und die anderen bleiben woanders mit ihren Werten in ihrer Parallelgesellschaft.

Cicero: Он сказал это слово на «В»

Для левых немецких политиков словосочетание «ведущая культура» по-прежнему значит примерно то же, что «скрепы» для оппозиционно настроенных россиян. Однако, по мнению журналиста Морица Гатманна, сейчас самое время отказаться от привычной иронии.

Deutsch
Original
Уф, Мансур высказался, и вот оно снова с нами — то самое словосочетание на букву «В». То и дело какой-нибудь консервативный политик набирается смелости осторожно оживить его и вновь запустить в общественную дискуссию — чтобы его заклеймили во всех газетных передовицах ФРГ. И все стихает.

Ну что ж, теперь это Мансур, приехавший из Израиля в 2004 году. И еще добавка от публициста Хамеда Абдель-СамадаХамед Абдель-Самад (нем. Hamed Abdel-Samad, род. в 1972) — немецкий политолог египетского происхождения, переехал в Германию в 1995 году. В молодости был увлечен радикальными исламистскими идеями, но со временем разочаровался в них. Наибольшую известность ему принесла книга «Мое прощание с раем» («Mein Abschied vom Himmel»), изданная в 2009 году. В ней он пишет о необходимости радикальной реформы ислама и отказа от наиболее реакционных его практик. Он выступает против диалога со структурами так называемого «политического ислама» и считает необходимым интеграцию отдельных верующих. По его мнению, исламские организации в Европе ставят перед собой цель усилить собственное влияние и создать параллельное общество, а не найти способы совместной жизни., приехавшего в 1995 году из Египта. В только что вышедшей книге «Из любви к Германии» он вторит Мансуру: «Без “ведущей культуры” культура гостеприимства лишена всяческого смысла». Что ж, может быть, от этой дискуссии будет толк, коль скоро ее начали мигранты, которые осознали, что размытая идентичность способствует вовсе не их интеграции, а, наоборот, изоляции, как пишет Абдель-Самад. 

Для мирного сосуществования в свободном обществе необходимо вновь и вновь максимально широко и публично обсуждать, по каким правилам мы хотим строить нашу совместную жизнь. В конце концов, не все эти правила записаны в Основном законе. Назовем ли мы в итоге этот несущий каркас нашего общества «ведущей культурой» или как-то иначе — вопрос второстепенный. Но дискуссии необходимы.

Hugh, Mansour hat gesprochen, und da ist es wieder, das L-Wort. Immer malwieder wagt es ein konservativer Politiker, den Begriff vorsichtig in die Debatte zu bringen, wird dannregelmäßig von den Leitartiklern der Republik verdammt. Dann ist es wieder ruhig. [...]
Nun also Mansour, eingewandert 2004 aus Israel. Und obendrauf noch der 1995 aus Ägypten eingewanderte Publizist Hamed Abdel-Samad, der in seinem gerade erschienenen Buch „Aus Liebe zu Deutschland“sekundiert: „Ohne Leitkultur macht Willkommenskultur keinen Sinn.“ Wird womöglich etwas aus der Debatte,wenn sie von Zuwanderern gefordert wird, die erkannt haben, dass eine unsichere Identität Zuwanderer nicht einlädt, sondern sie dazu ermutigt, sich abzugrenzen, wie Abdel-Samad schreibt?

 [...] um ein friedliches Zusammenleben in einer freiheitlichen Gesellschaft zu ermöglichen, muss die Öffentlichkeit sich immer wieder und in größtmöglicher Breite darüber vergewissern, nach welchen Regeln wir zusammen leben wollen. Nichtalle diese Regeln stehen sind im Grundgesetz festgeschrieben. Ob man dieses Werte-Gerüst, das unsere Gesellschaft trägt, am Ende Leitkultur nennt, ist nebensächlich. Die Debatte muss sein.

Перевод: Люба Гурова
Редакция декодера

читайте также

Крымские татары

История крымских татар в фотографиях. Мориц Кюстнер (фото) и Грета Улинг (текст)

Михаэль Даннер:
Migration as Avant-Garde

Фотограф Михаэль Даннер вслед за Ханной Арендт утверждает: мигранты – это авангард человечества, именно они идут нехожеными тропами и открывают новые двери. dekoder публикует избранные работы Даннера и интервью с ним.

taz

Мама, хватит!

Общество – Том Вестерхольд , Сабине ам Орде

Судя по данным социологов, идеи крайне правых пользуются примерно равной популярностью во всех группах немецкого общества, и возраст здесь почти ни при чем. Но вряд ли это может успокоить конкретного человека, если его собственные родители постоянно донимают его своей ксенофобией. Журналист taz на себе проделал эксперимент по примирению с тем, с чем, кажется, смириться невозможно.

«Немецкая федерация» против пандемии

Рафаэль Боссонг

Во время пандемии Германия не отказывается от федеративного принципа управления: центральное правительство вырабатывает общую линию, но конкретные решения о карантинных мерах каждая земля принимает самостоятельно. И часто они становятся предметом дискуссий и политического торга. О том, как это работает, — политолог Рафаэль Боссонг.

при поддержке

Гнозы
en

Конституционный патриотизм в Германии

Лаура Йекель — перевод Владимир Балахонов

В Германии нет документа, который носил бы название «Конституция». После войны в ФРГ был принят Основной закон, и изначально считалось, что он будет действовать до воссоединения страны. Его принимали с очевидной оглядкой на недавнее прошлое, явно желая избежать и повторения нацистских преступлений, и монополизации власти в руках одного человека. Именно поэтому полномочия президентаФедеральный президент Германии — формально высший чиновник ФРГ, который избирается Бундестагом (нижней палатой парламента) сроком на пять лет. Полномочия президента были резко сокращены после Второй мировой войны из-за страха узурпации власти и новой диктатуры. В основном выполняет церемониальные функции, однако в случае политического кризиса может выступать в качестве арбитра при решении споров. В частности, в отдельных случаях он может распустить Бундестаг. в Германии серьезно ограничены, а любые изменения, касающиеся верховенства права, достоинства человека, демократии и федерализма, не допускаются. В итоге, когда в 1990 году воссоединение страны произошло, Основной закон остался в силе, а в немецком политическом лексиконе закрепился термин «конституционный патриотизм», который все больше отражает эмоциональную привязанность немцев к Основному закону: почти 90% граждан уверены, что он работает хорошо или очень хорошо. Даже если и не называется конституцией.

Подписание и торжественное провозглашение Основного закона 23 мая 1949 года ознаменовало основание Федеративной Республики Германия. Основной закон, пришедший на смену Веймарской конституцииВеймарская конституция — первая республиканская конституция в Германии. Была принята вскоре после окончания Первой мировой войны, 31 июля 1919 года в городе Веймар. По сравнению со временами Германской империи были расширены полномочия парламента, а также права регионов страны. При этом главой государства становился президент, который в чрезвычайной ситуации мог брать в свои руки всю полноту власти. Фактически прекратила действие после захвата единоличной власти Адольфом Гитлером. 1919 года, стал второй демократической конституцией в Германии. При разработке этого основополагающего для правопорядка страны документа конституционное собрание стремилось противопоставить его национал-социалистической диктатуре: после трагедии Холокоста особо важное место отводилось основным правам, получившим приоритет над всем остальным. Это стало главной новацией в немецкой конституционной истории.

«Достоинство человека неприкосновенно» — статья 1 Основного закона, учитывающая прежде всего опыт Холокоста, стала ключевым элементом конституции Германии. Этот принцип, согласно которому любая государственная власть обязана уважать человеческое достоинство, закреплен как основная норма во многих новых конституциях — от Испании и Португалии до ЮАР.

Не менее достойными подражания оказались и статьи об общей свободе действийСвобода действий (нем. Handlungsfreiheit) — в немецкой юридической науке термин, который обозначает право «на свободное развитие своей личности в той мере, в какой это не нарушает прав других и не посягает на конституционный строй или нравственный закон». Эта свобода гарантирована первым абзацем статьи 2 Основного закона ФРГ., свободе вероисповедания, свободе слова и собраний, каждая из которых является основополагающей для демократии. Статья 3 Основного закона запрещает дискриминацию и устанавливает равные права для мужчин и женщин. Эта норма, вызывавшая у многих серьезные возражения, появилась прежде всего благодаря активности юриста Элизабет ЗельбертЭлизабет Зельберт (нем. Elisabeth Selbert, 1896–1986) — немецкий политик и юрист, одна из четырех женщин, участвовавших в разработке действующего Основного закона Германии, за что они получили прозвище «матерей Основного закона». Активно боролась за равноправие женщин еще во времена Веймарской республики, в качестве юриста смогла продолжить практику даже в нацистское время, несмотря на введенные запреты для женщин. В послевоенные годы после участия в разработке Основного закона пыталась заняться политикой, но не слишком успешно. Продолжила работу как юрист., одной из четырех женщин среди 65 членов Парламентского советаВ сентябре 1948 года 70 представителей западногерманских земель, оккупированных США, Великобританией и Францией, собрались в Бонне на Парламентский совет для разработки новой демократической конституции Германии. Большинство участников были избраны не напрямую населением, а местными парламентами. Заседания продолжались до мая 1949 года, их итогом стало принятие Основного закона ФРГ..

Разделение властей

В Основном законе необходимо было учесть все слабые места Веймарской конституции: в частности, требовалось больше гарантий разделения властей, поскольку в Веймарской республике этот принцип нередко страдалСтатья 48 Конституции Веймарской Республики (1919–1933) позволяла президенту республики в определенных обстоятельствах вводить режим чрезвычайного положения без согласия парламента — Рейхстага. Рейхстаг, в свою очередь, имел право отменить решение президента большинством голосов — но президент в ответ мог воспользоваться статьей 25 той же Конституции и распустить парламент, назначив новые выборы через 60 дней. из-за главенствующей роли рейхспрезидентаНесмотря на то что по окончании Первой мировой войны в Германии была провозглашена республика (известная как «Веймарская»), многие политические силы страны настаивали на том, чтобы сохранить прежнее официальное название — Германская империя (Deutsches Reich). Некоторые при этом рассчитывали, что в будущем в Германии будет восстановлена и монархия. В результате было принято компромиссное и несколько парадоксальное решение: в конституции провозглашалось, что «Германская империя — это республика». Многие органы власти и должности при этом сохранили приставку «рейхс-»: рейхспрезидент, Рейхстаг и т.д.. Поэтому Основной закон усилил роль парламента и канцлера и оставил за главой государства, федеральным президентом, в основном представительские функции.

Прямые всенародные выборы главы государства также были отменены. Кроме того, в Основном законе закреплен принцип «воинственной демократии«Воинственная демократия» (нем. Streitbare Demokratie) — одобренная Федеральным конституционным судом Германии юридическая концепция, согласно которой различные ветви власти, а в некоторых случаях и отдельные граждане имеют право на чрезвычайные полномочия во имя защиты демократического общественного строя. В частности, власти могут запрещать общественные организации, выступающие за его свержение, и не допускать до гражданской службы лиц, высказывавших такие взгляды. Граждане Германии имеют право на сопротивление любому, кто пытается свергнуть демократический строй.», позволяющий с помощью различных инструментов активно защищать свободный демократический строй от его противников.

Гарантия неизменяемости

Ключевое проявление этот принцип нашел в «оговорке о вечности» из статьи 79. Согласно этой оговорке, не допускаются изменения Основного закона, затрагивающие принципы демократии, верховенства права, федерализма и достоинства человека. Кроме того, Основной закон устанавливает высокий барьер для внесения любых поправок вообще: для этого необходимо большинство в две трети голосов в БундестагеБундестаг (нем. Bundestag) — немецкий парламент. Избирается на прямых всеобщих выборах гражданами Германии старше 18 лет по смешанной системе. В Бундестаге нынешнего 19-го созыва, избранного в 2017 году, заседает 709 депутатов, благодаря чему он стал крупнейшей демократически избранной палатой в мире. К ключевым полномочиям Бундестага относится избрание федерального канцлера, федерального президента и судей Федерального конституционного суда. и БундесратеБундесрат (нем. Bundesrat) — орган представительства федеральных земель Германии в центральной власти, некоторые исследователи считают его верхней палатой немецкого парламента, хотя это не прописано в Основном законе Германии. Земли делегируют в Бундесрат по три, четыре или пять своих представителей (в зависимости от численности населения), которые имеют право на участие в законотворческом процессе. Бундесрат имеет право отклонить часть законов, принятых Бундестагом, а также первым рассматривает законопроекты, предложенные федеральным правительством. .

Несмотря на это, с 1949 года в Основной закон было внесено уже более шестидесяти поправок. Например, сейчас в связи с общественной дискуссией о расизме обсуждается вопрос о замене слова «раса» другим термином в статье 3, запрещающей дискриминацию.

Воссоединение

В 1949 году Основной закон не случайно решили не называть конституцией. Будучи промежуточным документом ФРГ, которая на тот момент охватывала территории трех западных оккупационных зон, он оставлял возможность для последующего принятия общегерманской конституции. В итоге в 1990 году обсуждались два конституционных пути воссоединения страны: либо ГДР, в соответствии со статьей 23, примет Основной закон, либо — в соответствии со статьей 146 — будет разработана новая конституция. Главным аргументом в пользу разработки новой конституции было формирование общегерманской идентичности. Кроме того, Основной закон иногда критиковали за то, что в нем недостаточно внимания уделялось социальным правам. Но в пользу его сохранения в качестве общей конституции, помимо практических соображений, говорило общепризнанное высокое качество Основного закона как правового документа, части которого уже были включены в конституции других государств, например, Греции и Испании. В конечном счете, решающую роль сыграла массовая эмиграция из ГДР, которая поставила эту страну в очень сложное экономическое положение и сделала более реальным вариант ратификации. 3 октября 1990 года Основной закон из временного документа окончательно превратился в постоянный.

Конституционный патриотизм

Впрочем, на территории ФРГ Основной закон приобрел значение полноценной конституции еще до воссоединения страны. Об этом красноречиво свидетельствует дискуссия о «конституционном патриотизме», начатая в 1979 году политологом Дольфом ШтернбергеромДольф Штернбергер (нем. Adolf „Dolf“ Sternberger, 1907–1989) — немецкий ученый и журналист, считается человеком, который воссоздал политическую науку после Второй мировой войны. В 1970-е годы ввел термин «конституционный патриотизм» для характеристики современной западногерманской политической идентичности. в газете Frankfurter Allgemeine ZeitungFrankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ, в переводе — «Франкфуртская всеобщая газета») — одна из крупнейших ежедневных газет Германии, основанная в 1949 году. Тираж — около 226 тысяч экземпляров, число посетителей сайта составляет почти 13 миллионов человек в месяц. Газета традиционно считается либерально-консервативной, но в рубрике «Фельетон» традиционно выходят колонки сторонников различных взглядов. по случаю 30-летнего юбилея Основного закона. По мнению Штернбергера, государство как некая общность людей жизнеспособно, только когда его граждане соблюдают и активно используют гарантированные конституцией права на свободу и участие в политической жизни страны. Лишь в этом случае, а не просто благодаря общему историческому прошлому, будет развиваться и чувство идентичности. К тому же, по словам ученого, «патриотизм в европейской традиции всегда по сути своей был связан с государственным устройством». Обратив внимание общественности на этот термин, Штернбергер отразил растущее значение Основного закона в ФРГ в 1970-х годах.

В 1986 году это понятие, которое к тому моменту уже было в ходу, стало предметом горячей дискуссии во время «спора историков«Спором историков» в Германии называют дискуссию о характере и историческом значении нацистского режима. Спор начался в 1986 году с работы историка Эрнста Нольте, в которой он сравнивал нацизм с другими тоталитарным режимами и объяснял его преступления в том числе реакцией на большевистские репрессии. Оппоненты Нольте настаивали, что преступления нацизма были беспрецедентны, винить в них нужно не только правящие круги, но и всех немцев. Спор вышел за рамки узкопрофессионального, и консенсусной стала вторая точка зрения.», когда философ Юрген ХабермасЮрген Хабермас (род. 1929) – немецкий философ и социолог, с 1964 по 1983 год профессор Университета Франкфурте-на-Майне. Один из наиболее влиятельных политических и социальных мыслителей второй половины 20 века, создатель концепций коммуникативного действия и этики дискурса. «Общественная активность – самая важная задача философии», а «цель социальной коммуникации – достижение взаимопонимания между участниками», считает Хабермас.  заявил: «Единственный патриотизм, который не отдаляет нас от Запада, — это конституционный патриотизм». Так он отреагировал на высказывания консервативных историков, ставивших под сомнение беспрецедентность уничтожения евреев нацистами и начавших тем самым большой историко-политический спор. Хабермас опасался, что в Германии вновь может усилиться культурный или этнический национализм. С тех пор вокруг этого термина продолжается дискуссия о том, что может лечь в основу современного либерального патриотизма в Германии, — конституция или нация. Это неоднократно обсуждалось в последние десятилетия, и в контексте воссоединения, и в споре о роли доминирующей культуры в многонациональном обществе, и в дебатах о Конституции Европейского союза. Критики полагают, что конституционный патриотизм слишком абстрактен и даже элитарен, из-за чего, по их мнению, эмоционально ощутить его невозможно.

Пример для подражания?

Но именно эмоциональное отношение к Основному закону, по-видимому, меняется: в 2019 году, в период празднования 70-летия документа, оказалось, что все больше людей его текст искренне трогает. Основной закон сегодня очень популярен в Германии. Об этом свидетельствует и опрос, проведенный в 2019 году Институтом изучения общественного мнения Infratest dimap: 88% опрошенных считают, что Основной закон зарекомендовал себя хорошо (58%) или очень хорошо (30%). Причем такого мнения придерживаются практически все группы населения. Для большинства Основной закон ассоциируется прежде всего с защитой достоинства, правами человека, затем с небольшим отрывом следуют равенство и равноправие, общая свобода действий, свобода прессы и слова. Только 5% респондентов считают, что документ устарел и нуждается в пересмотре.

Основной закон пользуется такой поддержкой благодаря своей особенно сильной стороне — он открыт для будущего. Как пишет специалист по конституционному праву Матиас Хонг, основные права были «сформулированы как динамичные базовые нормы», «уровень защиты <...> которых со временем может расти», например, в случае «осознания, что некие прежние действия государства изначально противоречили основным правам». Такое часто встречается в сфере защиты от дискриминации. Ключевую роль здесь играет Федеральный конституционный судФедеральный конституционный суд — высший судебный орган Германии, обладающий правом толкования Основного закона. Формируется совместно палатами немецкого парламента — Бундестагом и Бундесратом. Правом обращения в Конституционный суд обладают как органы власти, так и отдельные граждане. Конституционный суд имеет право решать, какие из его постановлений получают силу закона.. В качестве высшей судебной инстанции Германии он охраняет Основной закон и является движущей силой конституционного развития. С начала своей деятельности он всегда принимал новаторские решения, зачастую имевшие прямые политические последствия. Это, в свою очередь, оказалось возможным благодаря такому средству правовой защиты, как конституционная жалоба: подав индивидуальную жалобу, каждый может заявить о нарушении своих основных прав со стороны государства. Сегодня Федеральный конституционный судФедеральный конституционный суд — высший судебный орган Германии, обладающий правом толкования Основного закона. Формируется совместно палатами немецкого парламента — Бундестагом и Бундесратом. Правом обращения в Конституционный суд обладают как органы власти, так и отдельные граждане. Конституционный суд имеет право решать, какие из его постановлений получают силу закона. Германии стал важным элементом в многоуровневой системе защиты основных свобод и прав человека в Европе, наряду с Судом Европейского союза в ЛюксембургеЕвропейский суд — высший судебный орган Евросоюза, созданный в 1952 году и заседающий в Люксембурге. Основная функция Европейского суда — следить за соответствием национального законодательства стран-членов ЕС общеевропейским договорам. Включает в свой состав 27 судей (по числу стран-участниц ЕС), которые делегируются национальными правительствами. Не следует путать с Европейским судом по правам человека в Страсбурге. и Европейским судом по правам человека в Страсбурге.

Stand: 01.07.2020
читайте также

«Немецкая федерация» против пандемии

Рафаэль Боссонг

Во время пандемии Германия не отказывается от федеративного принципа управления: центральное правительство вырабатывает общую линию, но конкретные решения о карантинных мерах каждая земля принимает самостоятельно. И часто они становятся предметом дискуссий и политического торга. О том, как это работает, — политолог Рафаэль Боссонг.

Krautreporter

Как крайне правые пользуются эпидемией

Общество – Тарек Баркуни

В статье для издания Krautreporter журналист Тарек Баркуни размышляет о том, как правые радикалы и экстремисты эксплуатируют неуверенность общества. В кризисных ситуациях они предлагают людям объяснения, которые возвращают ощущение контроля над собственной жизнью и общественными процессами.

Neue Zürcher Zeitung (NZZ)

«АдГ добьётся того, что Восточная Германия снова себя потеряет»

Общество – Клаудия Шварц

Инес Гайпель, писательница и в прошлом известная в ГДР легкоатлетка боится, что немцы могут упустить тот шанс, который им дала мирная революция — воссоединение Германии. 

показать еще

This site uses cookies. By continuing to browse the site, you are agreeing to our use of cookies. Find out more

Ингмар Бьёрн Нолтинг: Measure and Middle, © Ингмар Бьёрн Нолтинг/Ingmar Björn Nolting/laif (All rights reserved)