Греко-католическая церковь занимает особое место в религиозном ландшафте Восточной Европы. Она придерживается православного обряда, одновременно признавая римского папу в качестве предстоятеля. Церковь возникла в XVI веке в результате соглашения православных епископов с Римом. Этот союз, известный как Брестская уния 1596 года, стал важной вехой в церковной истории целого ряда восточноевропейских стран.
Объединению предшествовали политические изменения в регионе: в ходе борьбы между православным Московским царством и римско-католическим литовско-польским государством политические границы многократно сдвигались, вследствие чего менялась и религиозная принадлежность правящих элит. Православным иерархам на территории сегодняшней Беларуси объединение с католической церковью давало возможность улучшить отношения с католическими властями Речи Посполитой. Религиозная идентичность оказалась связана с политической лояльностью, и до сих пор, особенно в неспокойные периоды — например, протестов в Беларуси, последний всплеск которых мы увидели в 2020–2021 годы, — эта связь вновь приобретает значение.
Игоря Кондратьева за его политическую активность несколько раз задерживала милиция. 2 ноября 2022 года силовики забрали священника прямо из церкви в Бресте незадолго до начала вечерней службы1. В протестном 2020 году он стал известен открытой критикой режима Лукашенко, участвовал в многочисленных демонстрациях и выступал с речами. В одном из интервью осенью того года священник охарактеризовал откровенную фальсификацию результатов президентских выборов в Беларуси как «войну против Бога». По его словам, он «решил выразить свою гражданскую позицию после всех этих арестов кандидатов и обычных граждан»2.
Священник до сих пор остается в Беларуси под угрозой постоянных преследований. В конце 2022 года за «экстремизм» был закрыт сайт церкви (carkva-gazeta.by); его Кондратьев вел вместе с журналистом Игорем Барановским. Оба получили по несколько дней административного ареста. Мониторинг рабочей группы беларуской оппозиции «Христианское видение» задокументировал в 2020 году множество случаев политических преследований прихожан и священников греко-католической церкви3. Те солидаризировались с мирными демонстрантами, публично критиковали государственное насилие и фальсификации на выборах.
Беларуская греко-католическая церковь (БГКЦ) заняла критическую позицию в отношении диктатуры Александра Лукашенко задолго до 2020 года и все еще держится в стороне от режима, несмотря на нарастающие репрессии. Она предоставляет хоть и скромное, но все же прибежище для инакомыслящих. Исторически Беларуская греко-католическая церковь тесно связана с украинской «сестрой». С восемью тысячами прихожан и 16 общинами (по состоянию на 2021 год) эта церковь в Беларуси представляет меньшинство даже по сравнению с Римско-католической церковью, к которой принадлежат, по разным данным, от 7% до 12% населения республики.
Большинство же относит себя к Беларуской православной церкви, руководство которой, входя в структуры Московской патриархии, поддерживает политику Лукашенко и Путина. Православные священники вновь и вновь используют исторический конфликт между православным Востоком и католическим Западом, чтобы объявить Беларускую греко-католическую церковь внутренним врагом. С началом полномасштабной российской военной агрессии эта тенденция только усилилась.
Решающая роль Ферраро-Флорентийского собора
Истоки конфликта нужно искать в генезисе греко-католической церкви в Беларуси, а именно в раннем периоде истории польско-литовского королевства. В свое время территории, которые впоследствии стали Украиной и Беларусью, то есть западные земли Киевской Руси, принадлежали Польше и Великому княжеству Литовскому. Долгие годы Рим склонял православных епископов в этих землях, где доминировал католицизм, к вступлению в союз.
В 1438 году состоялся Ферраро-Флорентийский собор, на котором была предпринята попытка такого объединения, и здесь важную роль сыграл Исидор, митрополит Киевский и всея Руси. Он выступил в поддержку унии, видя в ней в том числе импульс к реформе, и стал ключевым посредником между православной церковью и Римом. Крайнее неудовольствие в связи с этим высказал великий князь Московский Василий Темный, который видел в унии не что иное, как союз с главным врагом православия. После окончания собора и назначения представителем Рима во всем регионе Исидор отправился в миссионерское путешествие по восточнославянским землям, с тем чтобы убедить всех православных в необходимости унии. После того, как в Королевстве Польском, Великом княжестве Литовском и Галиции унию приняли очень хорошо, в Москве Исидора арестовали и лишили сана Киевского митрополита.
Киевские последователи Исидора, проигнорировав Москву, завершили его дело в 1596 году в Бресте, причем преодолевая сопротивление и в рядах собственного духовенства4.
Конфессия и политическая власть
Заявленная цель объединить разобщенный христианский мир была важной, но не единственной. Православные епископы Речи Посполитой видели в унии возможность получить равные права с католическими. До ее заключения все некатолические общины постоянно терпели произвол польско-литовских властителей; времена веротерпимости сменялись периодами притеснений и дискриминации. Рим разрешил новой церкви сохранить православный обряд, традиции церковной жизни и внутреннее право восточной церкви, где, в частности, в отличие от римско-католической церкви, священникам позволено жениться. Однако в глазах Рима уния означала переход под власть папы, а не объединение двух равноправных вероисповеданий, как это понимали православные иерархи.
То, что многие православные епископы тем не менее приняли Брестскую унию, было еще и выражением растущего отчуждения от Москвы. Для самой Москвы Киев, как и другие западные области прежней Руси, теряли свое былое значение, хотя православная церковь формально оставалась «всея Руси»... Здесь необходимо помнить, что русские князья задолго до того начали постепенно сдвигать центр власти на север и после разорения Киева монголами митрополит Киевский и всея Руси, предстоятель церкви, перебрался сначала во Владимир (в 1299 году), а затем в Москву (в 1325 году).
После того, как в 1453 году османы завоевали Константинополь, который в результате оказался частью исламского мира, Москва стала претендовать на роль единственной в мире православной империи, а значит, блюстительницы истинной веры, которая нуждалась в защите — например, от католиков, от литовцев и шведов на западе. Материнскую церковь в Константинополе упрекали в том, что она показала слабость, начав переговоры об унии на Ферраро-Флорентийском соборе, и в конечном счете окончательно лишилась права называться столицей православия. Поддержав Брестскую унию, епископы, которые, как и последователи Исидора, подчинялись Константинополю, в глазах Москвы совершили двойное предательство: и православной веры — и Руси, к которой принадлежали.
Так в ходе конфликта вокруг церковной унии Москва окончательно порвала с византийским православием, от которого на протяжении столетий зависела религиозная карта восточнославянского региона. Впоследствии Москва создала собственную патриархию.
Притеснитель и борец
Православное население восточных и южных областей Речи Посполитой по-прежнему подчинялось власти Константинополя и в большинстве своем — в отличие от православных иерархов — отвергало греко-католическую церковь. У этого негативного отношения были свои причины. Брестская уния привела к заметному вытеснению православия из Речи Посполитой. Власти шаг за шагом упраздняли православные структуры в королевстве. Лишь немногие старые монастыри и братства, особенно на юге, сумели себя отстоять, и среди них — основанный в XI веке Киево-Печерский монастырь, не раз дававший отпор униатской церкви в ее попытках завладеть им и до сих пор считающийся духовным центром православия.
На территории сегодняшней Беларуси уния практически полностью взяла верх, и в этом большую роль сыграл греко-католический архиепископ из Полоцка Иосафат Кунцевич (1580–1623). Будучи талантливым проповедником, он обратил многих в свою веру и впоследствии при поддержке властей фанатично насаждал униатство, преодолевая сопротивление православного населения и не останавливаясь даже перед изъятием собственности в качестве средства принуждения. В 1623 году он был убит разгневанной толпой православных в Витебске, в 1643 году папа Урбан VIII провозгласил его блаженным, а в 1867 году католическая церковь канонизировала его как мученика. Иосафат Кунцевич стал первым католическим святым из греко-католической церкви.
По мере расширения границ Российской империи, начиная с XVIII века его открыто антиправославная позиция посмертно приобрела большую символическую роль, став символом сопротивления российской власти в регионе. Этим объясняется популярность Иосафата Кунцевича среди верующих, которые хотели явно обозначить, что выступают против России. Его ригоризм редко подвергается критической рефлексии. Он считается святым покровителем Украины и действующего в этой стране монашеского ордена василиан, но более всего его почитают католики в Польше и Литве. В то же время в сегодняшней Беларуси имя этого святого известно существенно меньше. Причина, очевидно, в том, что господствующей при поддержке государства религиозной силой остается Русская православная церковь.
Притеснения и запрет в Российской империи
Территориальное расширение Великого княжества Московского, а затем и Российской империи привело к тому, что греко-католическая церковь в западных областях была оттеснена. Сперва в Киеве (начиная с 1648 года) и позже в районе Витебска и Полоцка (после первого раздела Польши в 1772 году), а затем в районе Минска, Слуцка, Житомира и Браслава (после второго раздела Литвы и Польши в 1793 году) греко-католические общины были принудительно переданы в ведение Русской православной церкви. В результате такой политики греко-католическая церковь на территории современной Беларуси к началу ХХ века почти полностью исчезла. Оставшиеся греко-католики десятилетиями могли исповедовать свою веру лишь в подполье, поскольку теперь не только их вера, но и национальная самоидентификация воспринималась как враждебная по отношению к советской власти.
Небольшая община смогла образоваться в тех областях, которые периодически оказывались в границах Польши. Поскольку Беларусь в годы Второй мировой войны была полностью оккупирована гитлеровской Германией, общины верующих стали инструментами нацистской политики. Немецкие оккупанты снова позволили вести церковную жизнь, которую подавляли советские власти, и это было частью их военной стратегии. Были вновь разрешены богослужения, церковные строения использовались в религиозных целях. Так на несколько лет церковные общины смогли воссоединиться. Впоследствии все они оказались под подозрением в коллаборационизме и по окончании войны подверглись репрессиям, а приходы были принудительно возвращены в состав Русской православной церкви.
Некоторые общины тем не менее смогли выжить в Польше и в изгнании на Западе. В Белорусской ССР греко-католическая церковь была запрещена, так же как и в Украинской. Традиционное вероучение сохранялось в подполье, где продолжилось и сопротивление тому, чтобы религия использовалась в политических целях, что повлияло на постсоветское самоощущение верующих: представители греко-католической церкви занимают критическую позицию в отношении авторитарного правления Александра Лукашенко и одновременно сопротивляются как националистическим, так и проевропейским настроениям.
Влияние на беларускую культуру и идентичность
Систематическое подавление со стороны российской политической и церковной власти, как и в случае Украинской греко-католической церкви, создало в Беларуси особую конфессиональную идентичность. Опыт существования в роли пешек в имперской церковной политике до сих пор создает у верующих особое сознание своей местной и церковной идентичности: например, беларуская греко-католическая церковь проводит литургию на беларуском языке. Глава церкви, Сергей Гаек, подчеркивает значение первого восточнославянского книгопечатника Франциска Скорины, родившегося в Полоцке. Церковь также дает важный импульс к переводу литургических текстов на беларуский язык. В деле образования священников беларуская греко-католическая церковь тесно сотрудничает с сестринской церковью в Украине.
В общественно-политических вопросах она демонстрирует единство с римско-католической конференцией епископов Беларуси. Это означает в том числе, что греко-католики придерживаются весьма консервативных взглядов, поддерживая запрет абортов и антигендерную позицию.
Надежда на собственный епископат
С тех пор как Беларуская греко-католическая церковь после распада Советского Союза получила право на легальную деятельность, община выросла мало. Настолько мало, что Ватикан очень долго не организовывал для нее особой церковной структуры. Начиная с 1991 года общины подчинялись римско-католическим епископам и так называемому апостольскому визитатору, который располагался в польском Люблине.
Только в марте 2023 года для укрепления церкви в период нарастающих политических репрессий в Беларуси Ватикан учредил для нее отдельную апостольскую администрацию. Тем самым появилась надежда на то, что в ближайшем будущем она будет признана в качестве самостоятельного епископата5. Белорусская православная церковь отнеслась к этому шагу критически, воспринимая его как демарш против конфессии большинства и вмешательство во внутренние дела Беларуси. Для Белорусской православной церкви Московского патриархата греко-католическая церковь представляет собой церковно-политического конкурента. В том числе из-за этого в конфликте оживают застарелые образы врага, в которых греко-католическая церковь предстает исходящей с Запада угрозой для православной цивилизации6. Подобными обвинениями православная церковь пыталась, начиная со времен Майдана, дискредитировать Украинскую греко-католическую церковь.
С момента своего зарождения греко-католическая церковь вынуждена опровергать подобные нападки и бороться с попытками противопоставить друг другу две цивилизации — восточную и западную.